Эта небольшая статья повествует о оценке помощников (секретарей) и соратников по ЦК КПУ своего начальника - члена Политбюро ЦК КПСС, члена Президиума Верховного Совета СССР, 1-го секретаря Центрального Комитета Коммунистической партии Украинской ССР Владимира Васильевича Щербицкого. 

В. В. Щербицкий был щепетильным в личных вопросах, честным в поведении и поступках, непримиримым к расхитителям и взяточникам.
Его отличали толерантность, умение работать и ценить людей, быть внимательным и вежливым. Щербицкий был образцом принципиальности, требовательности и скромности. В разговорах он никогда не употреблял слов из ненормативной лексики. А ко всем, даже намного моложе себя, всегда обращался почтительно на «Вы». К нему полностью относятся слова Гёте: «Невозможно всегда быть героем, но всегда можно оставаться человеком…».

Щербицкий не любил «мигалок» и сопровождающих «кортежей».
Его многолетний водитель Александр Кабанов рассказывал, что когда органы госбезопасности прикрепили к ВВ (так его за глаза называло окружение) «Волгу» для сопровождения, Щербицкий вспылил:
- Чтоб я её больше не видел!
С тех пор «Волга» не показывалась.

Виталий Андреевич Масол, бывший Председатель Совета Министров УССР, рассказывал: «…В республике, особенно в первые годы пребывания Щербицкого на посту Первого секретаря ЦК Компартии, строго пресекались злоупотребления, совершаемые руководящими работниками, использование ими служебного положения в личных, корыстных целях. Лица, незаконно или вне очереди получившие квартиры либо купившие дефицитные товары, скомпрометировавшие себя недостойным поведением. Решительно снимались с занимаемых должностей и исключались из партии. Скажу больше – длительное время руководящим работникам не рекомендовалось даже приобретать в личную собственность автомобили. Получение же садового участка, а тем более строительство дачи, рассматривалось как серьёзный проступок, не совместимый с пребыванием на руководящем посту…».

Вот что пишет о нём А. К. Власенко (долгое время работавший с ним) в своей книге «В. В. Щербицкий и его время»: «Поражали его трудолюбие и собранность, отсутствие какой-либо показухи в работе, её слаженность. Он был крайне взыскательным, но начинал с себя. Предельно организованный, этого он требовал и от других. Одновременно ему были присущи дружелюбие, человечность, простота в обращении, сердечность и интеллигентность. Но самое приметное, что выделяло Щербицкого из ряда многих советских руководителей того времени, был его могучий ум, редкое умение обобщать и анализировать явления и события, делать не только глубокие выводы, но и прогнозировать последствия этих явлений и процессов, предвидеть их плюсы и минусы.
На него всегда было приятно смотреть – высокий, могучий, аккуратнейшим образом, как говорят, строго, но со вкусом одетый, с прекрасно подобранными костюмами, рубашками, галстуками. И костюмы-рубашки были нашенскими, не от кутюрье, не «с Парижу»… Щербицкий был всегда подтянутым, следил за собой. Невероятный аккуратист!.. И красивая седина. Всё придавало облику Владимира Васильевича особый, благородный шарм.
Что поражало – это полная, без остатка отдача В. В. Щербицкого работе и совершенно уникальная целеустремлённость в достижении поставленной цели. К любому поручению или поставленной задаче он относился чрезвычайно ответственно и всегда выполнял их, несмотря ни на какие препятствия или трудности».

Он был человеком с большой буквы и настоящим Гражданином, верным в слове и дружбе, непримиримым к лицемерию, стяжательству и безответственности. Предельно честным и порядочным человеком, сугубо щепетильным даже в мелочах.

Я. П. Погребняк (секретарь ЦК КПУ в 1971 – 1987 годах, депутат Верховного Совета СССР 7 и 8 созывов) вспоминал: «Знаете, он ведь избирался членом Политбюро ЦК КПУ 32 года! Это огромный срок, поэтому и его влияние, и его авторитет были очень велики. По нынешним временам за это время можно было стать трижды миллиардером… А что он оставил лично для себя? Вспоминаю, как после одной из выставок отечественной табачной промышленности мне предложили передать Владимиру Васильевичу блок наших новых сигарет. Я оставил его в приёмной Первого, через некоторое время Щербицкий позвонил и спросил: «Где вы были? Что это вы мне передали?» Выслушал мои объяснения, потом продолжил: «Пожалуйста, никогда больше такого не делайте… Что могут подумать люди?»

Константин Смагин